---> Приемный зал

Первое, что бросалось в глаза - слишком яркое освещение для камеры. Может это был стереотип, что в камерах - должно быть темно. Но Зерель была бы ему рада. Ярко бьющий в глаза свет раздражает, особенно, когда ты не можешь моргнуть. Ещё ей парализовало, все тело, не только голову, а правой щеки она не чувствовала от слова вообще. И это было проблемой. Но, кажется, не такой большой потому что нижнюю часть лица ей все таки не раздробило. Может быть, патрон был из особого материала, наверное, так как пролетел сквозь магнитный щит, а может оружие иного типа, нежели те, что были знакомы ей. Все закончилось зияющей дырой в щеке, но Зерель все равно не могла избавиться от другой картины, подкинутой собственной фантазией, где стальная игла разгоняется до огромной скорости и попадает в цель. Перед глазами мелькнул шприц, ну вот, опять иглы. Кажется, местные медики решили закончить её терзания или может наоборот - продлить. Не то, чтобы девушка боялась боли. От пыток, пожалуй, да. Но сейчас она предпочла бы чувствовать наявность сломанных ребер, остальных мелких ссадин, оставшихся после падения и физическое наличие правой нижней половины лица. Глаза постоянно слезились. Спустя минут пять начала возвращаться чувствительность нижней части тела, но все ещё не головы. Врачи продолжали какие-то свои махинации, видимо, считая, парализирующую жидкость отличной заменой наркоза. Рану на щеке промывали, чем-то заделывали. Но это было не слишком интересно, и большую часть времени, девушка просто смотрела в потолок, глаза ужасно слезились. Теперь уже поздно было вспоминать обстановку, но где мог находиться стрелявший? На каком расстоянии и как она его не заметила? Зерель никогда не сбрасывала со счетов снайперский фактор, который встанет ребром, когда закончится действие щитов, а на тот момент они не потратилы даже половины своего заряда - погоня длилась недолго. Но Дизет рассчитывала, по крайней мере, на то, что ей вышибут мозги, сделают огромную дыру в торсе пулей подходящего калибра. За последнее время - это стало навязчивым страхом. Но этот выстрел... был определенной формой садизма. Когда ты понимаешь, когда до твоего ведома ласково доводят, что твоя жизнь постоянно была в чужих руках. Всего одно лишнее движение, ловкое нажатие на курок - и она обрывается, красочно, кроваво, с летящими ошметками. Или же это был случайный выстрел? Вряд ли, чувствовалось, что нет. Мог ли стрелявший уловить тот короткий миг, когда Дизет реактивировала щиты? Если так - то это невероятно.