Ядрёное, химическое пойло, с планеты Дагелоу - прожигало, казалось, до самого спинного мозга. Но не могло уничтожить все мозговые клетки или нейроны, отвечающие за воспоминания. Память - то, что делало Зерель собой, память - то, что она иногда ненавидела. Пройдет время и все забудется, для того, чтобы в определённый момент с новой силой всколыхнуться вновь, как сейчас. Зерель на секунду замедлила шаг. В огромном иллюминаторе можно было разглядеть удаляющуюся планету, которая осталась цела. Повезло.
Автоматические двери разъехались в сторону, стоило только приблизиться. Каюты для гостей отличались излишеством: излишней мебелью, излишними деталями интерьера, никому не нужной дороговизной. Девушка приземлилась на близстоящую софу, поставила банку с алкоголем на пол, чтобы поудобней закинуть ногу на ногу. Надо же, путешествие подходит к концу. Инструмент практически собран - а радости никакой. Одна сплошная тоска...
- Сначала ты марионетка Инструмента. Теперь марионетка Аэич... - невесело усмехнулась Дизет.
Раньше у меня, по крайней мере был выбор: быть слугой императора или верным подданным Элизабет. А я все так бездарно про*бала
- Эх, - вздохнув, девушка склонила голову набок. Ещё к тому же и говорю сама с собой. Ну что за ***?
После этих мыслей - охота разговаривать вслух как-то резко сошла на нет. Некоторое время Зере сидела в тишине. Оттого, какое дальнейшее вырисовывалось в сознании - становилось тошно. Сейчас пройдет время, короткая передышка, и когда все отойдут от резкого всплеска адреналина - то направятся в конференц-зал. Там Дизет будет сохранять нейтральное выражение лица, делая вид, что ей все равно, что ей не надоело раз за разом собираться в этом зале, слушая Зеда, испуганно "ахать", возмущаться - или что там ещё обычно делают остальные. Но факт в том, что начиная с собрания так третьего или какого там по счету - никто, за исключением, этого самого человека - так и не сказал ничего более или менее стоящего.
Дальше будет объявлен во всеуслышание план Аэич. И что в нем будет - Зерель абсолютно плевать. Если бы этот план был хорошим - эта полу-роботическая девица озвучила бы его сразу. Если же, пробраться куда-то и глупо подставиться - то для этого и нужны глупые людишки, лизайры, эзиры и иже с ними, не так ли? Выдадим крупицу информации, попробуем манипулировать, подставим неугодных, чтобы не мешались. Поиграем.
И все было бы хорошо, все было бы неплохо. Рисковали жизнью не раз - чёрт побери, не убудет. Если бы не эти чертовы игры в так называемую демократию. Девушка поднялась на ноги. Игры в то, что у тебя есть выбор. И от подобных слов становилось смешно. Потому что сейчас уже нельзя повернуть назад. Потому что можно ожидать удобного случая - но это уже как повезет. Потому что можно надеяться. Потому что можно мечтать.
Но однозначным сейчас остается только одно - то, что никакого выбора нет.

Мелиса готовилась к последней битве. Она уже давно к ней готовилась, давно её ждала, наконец-то, она дышала свободно. Когда ты знаешь, что умрешь, ты по-настоящему свободен.
Все те, кто остался на деррарской планете или улетели побираться в нашей, были откровенными трусами. По эзирской чести с которой Мелису воспитывали, она имела полное право презирать их, и она презирала. Вы умрете в любом случае, так почему не сейчас, почему не уйти достойно? Любой поворот событий уже докажет, что император не божество. Новые поколения униженных, принятых за простой товар народов, воспитывались в страхе и раболепии. Даже если те, кто был в восстании сегодня умрут, восстание останется живо. Артём и Крон подняли эту волну, которая превратилась в цунами и рано или поздно, оно опрокинет столпы на котором держится империя. раньше главным было выжить, сейчас главное - убить Инструмент. То что они сегодня сделают, итак запомнится всем, но Инструмент это цель номер один. Ни императрица, ни победа в бою, ни символическое самопожертвование, а Инструмент. Естественно, вопросом времени являлось то, когда Инструмент обнаружит восстание и убьет каждого в их убежищах, поэтому медлить Мелисе казалось неправильным. И вот они тут, готовые показать, что и у добра есть неплохой удар. Мастерсон точно знала, что сейчас они - добро, а Инструмент - надвигающиеся зло.
Девушка была в своем черном боевом одеянии. Проверила пистолеты, засунула их в кобуру, посмотрела уровень заряженности антигравитона, подготовила свой складной шест. В сумке увидела изображение отца. Газетенка, где когда-то писали о нем, Мелисе очень нравилась эта фотография и она нашла её после его казни. Красивый высокий эзир в белом посольском мундире с кучей наград. Каким бы он ни был, он все еще оставался её отцом. Девушка провела пальцами по изображению, которое дернулось от прикосновения. На мундир упала одна слеза, больше Мелиса не могла себе позволить.
- Прости, папа и прощай, - Мел поцеловала фотографию и убрала её в сумку. Время слёз давно прошло.

Отредактировано Melisa Masterson (2015-03-07 20:00:46)